Максим ("Заколдованное место")

Смотри также Творчество Гоголя

"Дед", имеет свой баштан, возит в Крым свой табак для продажи. Его "всякий уже знает". "Но деду более всего было любо то, что чумаков каждый день возов пятьдесят проедет. Гостей угощает дынями из собственного огорода, любит иногда "прихвастнуть перед чумаками". — "Разве так танцуют?" — возгордился дед, когда Остап и Фома пустились плясать козачка. "Вот как танцуют, — сказал он, поднявшись на ноги, протянув руки, ударив каблуками, и пошел хрен вывертывать ногами по всему гладкому месту, которое было возле грядки с огурцами. Только что дошел, однако ж, до половины и хотел разгуляться и выметнуть ногами на вихорь какую-то свою штуку, — не подымаются ноги, да и только! Что за пропасть! Разогнался снова, дошел до середины — не берет. Что хошь делай — не берет да и не берет. Ноги, как деревянные, стали! — Вишь, дьявольское место! вишь, сатанинское наваждение! Впутается же Ирод, враг рода человеческого!" "Пустился снова и начал чесать дробно, мелко, любо глядеть; до середины, — нет, не вытанцовывается, да и полно! — А, шельмовский сатана! чтоб ты подавился гнилою дынею и чтоб еще маленьким издохнул, собачий сын! Вот на старость наделал стыда какого!.." "Не спрашивай, Остап! не то поседеешь", — говорит он, когда Остап спросил его о чертях. "Приголубливал черта такими словами, каких дьячок от роду не слыхивал". "А на другой день стал пугать меньшого брата, что обменяет его на кур вместо арбуза". Как-то раз М. почудилось, будто "в стороне от дорожки на могилке вспыхнула свечка. Стал дед и руками подперся в боки и глядит: свечка потухла; вдали и немного подалее загорелась другая. — Клад! — закричал дед. — Я ставлю Бог знает что, если не клад. — И уже поплевал было в руки, чтобы копать, да спохватился, что нет при нем ни заступа, ни лопаты". На другой день с лопатой и заступом Д. М. вновь отправился на "заколдованное место" и вырыл котел. "Посмотрите-ка, посмотрите сюда, что я вам принес, — сказал дед и открыл котел. Что ж бы, вы думали, такое там было? Ну, по малой мере, подумавши хорошенько: а? золото? Вот то-то, что не золото: сор, дрязг... стыдно сказать, что такое. Плюнул дед, кинул котел и руки после того вымыл". "И с той поры заклял дед и нас верить когда-либо черту". — "И не думайте, — говорил он часто нам: — все, что ни скажет враг Господа Христа, все солжет, собачий сын! У него правды и на копейку нет". "И, бывало, чуть только услышит старик, что в ином месте неспокойно. — А, ну-те, ребята, давайте крестить! — закричит нам. — Так его! так его! хорошенько! — и начнет класть кресты".